Наследие

Специалист отдела маркетинга Дмитрий Курысь дома хранит собранную им коллекцию почтовых марок.

— Небольшая — несколько тысяч, — поясняет Дмитрий Анатольевич.

— Филателия — самая распространенная область коллекционирования в мире, ею занимается каждый пятнадцатый житель Земли, начиная от школьников (кто из нас в юные годы не собирал марок? Только тот, кто собирал монеты, наверно), и до вдруг увлёкшихся этим благим делом пенсионеров. Есть и те, для кого это главное дело жизни, или, по крайней мере — одно из главных. У шахматиста А. Карпова, например, большая коллекция по олимпийской и шахматной тематике, уникальное собрание марок Бельгии и хронологическое — советских.

— У меня, в основном, советские, по хронологии — 60–90 годы. Собственно, эти марки начала собирать моя мама, не целенаправленно, непрофессионально — так, по случаю: попала в руки марка, понравилась — положила её в альбом. Так два альбома набралось. Которые она мне, когда подрос, передала. По наследству.

Тогда, в детстве, все что-нибудь собирали: значки, машинки, спичечные этикетки (Карпов с них начинал). Так вот, у меня тоже стали появляться марки — и я их определял в альбом — который мама мне купила, поддержав мой такой интерес. Откуда появлялись? — Сначала от ребят, потом покупал в газетных киосках, магазинах, ходил на филателистические выставки.

— Интересовала определённая тематика?

— В основном, собирал всё (что попадало). Но как: вот эта — красивая марка, кубинская, с птицей, выменял у кого-то. Оказалось, это серия из 6 штук — стал искать, чтобы они все у меня были. Теперь этих и других серийных кубинских птичек у меня много. Или пожарные машины — тоже не успокоился, пока не собрал все из этой серии, а потом и из других. Это занимало времени когда месяц, когда год. Как получилось, например, с блоком о художнике Васнецове, хотя в нём всего-то три марки: автопортрет, Иван-царевич на сером волке и Битва славян с кочевниками.

Кстати, Васнецов в 1914 г. сам написал миниатюру с изображением Георгия Победоносца, правда, не почтовую, а марку оплаты добровольного сбора жертвам войны.

— Позднее более серьёзно заинтересовался собственно филателией — историей коллекционирования, читал о редких марках, знаменитых коллекционерах и о том, как они формировали свои коллекции и добывали раритеты. Узнал, например, что очень ценятся марки с полиграфическими отклонениям, и браком, опечатками.

Самым первым филателистом, считается парижский гравёр Мансен, который в 1855 году собрал почти все выпущенные к тому времени почтовые марки.

— Есть «класс» коллекционеров, которые ставят себе цель: собрать все марки какой-то страны, или все по тематике.

— У меня такой цели никогда не было, да и какой смысл? Интересен процесс — это и собственно поиск по магазинам и у коллекционеров, и знакомство и общение с другими людьми, и прочитать что-то «по предмету».

Нашёл — удовлетворение. Когда купил. Правда ещё надо было накопить или выклянчить 14 (или 23, или целых 36) копеек…

А в процессе поиска, когда — где взять! вот она! успеть, пока не ушла! всё, моя! — даже и адреналин выделяется.

— Ну да. А то бы получилось, как у персонажа сказок о муми-троллях — он собрал в коллекции все-все марки в мире — и огорчился, что собирать больше нечего.

А самые редкие, ценные у Вас какие?

— Чёрного пенни и Голубого Маврикия нет. Однако — не то что редкая — но интересная есть. Это марка 1980 года с известным портретом Суворова, в окаймлении лаврового венка, в золотом сиянии. Она отпечатана в синих тонах — 4,5 млн. экземпляров. А несколько тысяч получились серыми — вот они редкие, а у меня простая, синяя, но история всё равно занимательная.

Марок с Лениным — это 60–70 годы — у меня большая подборка. Они выпускались громадными тиражами, ценности в смысле денег и коллекционной нет, может, лет через 40 появится. Но интересно — такое разнообразие портретов и их оформления!

А ценятся, например, советские марки старше 50 лет.

Где-то раз в полгода печатается динамика цен — как курс валют, типа: «российские марки 1992–2005 гг. — упали в цене на 15 %, советские марки 1923–1930 гг. — остались на прежнем уровне».

На раритетные марки цены определяет аукцион. Конверт с письмом, отправленным 6 мая 1840 г. из Лондона в Шотландию, франкированным десятью первыми в мире неразрезанными марками — Чёрными пенни — в 1992 году в Цюрихе ушёл за 690 тысяч франков.

А конверт с марками 1847 г. «Голубой Маврикий» и «Розовый Маврикий», с изображением британской королевы Виктории, номиналом два и один пенни, в 1993 году был куплен на аукционе за 4,7 миллиона долларов США.

— Вы свою коллекцию распродавать не собираетесь?

— Нет, даже по одной никогда не продавал, только менялся. Марки вообще — это культурное наследие, а мои марки — это моё наследие, моя память о моей юности.

Карпов тоже свою не продаёт, хотя её оценивают в 13 млн. евро.

— Цель была — найти, владеть, узнать что-то. Нравилось копошиться в своих альбомах и, как-то, если глубоко вглядываться в эту маленькую картинку, оказаться в тех, географически, местах, внутри того времени — юношеской фантазии хватало. И это был просто отдых — как занятие помимо обязательных.

А. Эйнштейн говорил, что филателия — прекрасная форма активного отдыха, когда человек интеллектуального труда, отвлекаясь от повседневного процесса напряжённых размышлений и уходя с головой в альбом с марками, переключается на иной лад творческого мысленного обобщения и систематизации. Сам, правда, марок не собирал.

— А сейчас как обстоят дела?

— Чтобы систематически заниматься, по-настоящему, времени нет — работа, машина неновая, семья…

Карпову тоже, видимо некогда — он свою бельгийскую коллекцию доверил бельгийскому же приятелю-филателисту, и тот её улучшает: если найдёт марку лучшего качества, заменяет.

— Ничего, пенсия не за горами — лет через тридцать времени будет предостаточно. Кстати, Вы в шахматы играете?

— Тоже непрофессионально. Так вот, активно я коллекцией не занимаюсь, но когда увижу что-то интересное — покупаю. По художественным достоинствам и разнообразию сегодняшние марки сопоставимы с моими. Недавно видел, например, блоки Русские сказки и блок Кубанские казаки, хорошо нарисованы и информативны. Захожу на форумы в Интернете.

— Что-то дало Вам это занятие полезное для жизни, для работы?

— Коллекционирование как-то научило упорядочивать усилия, систематизировать результаты, философски относиться к невозможности получения недостижимого…

— Того же Чёрного пенни?

— Правда, попытка составить перечень своих марок — это аналог издаваемых официальных филателистических каталогов, только собственного собрания — у серьёзных коллекционеров он обязательно есть — не удалась.

Но… Но вырезки с описаниями, рассказами о марках и коллекционерах — это всё аккуратно хранится.

— А коллекция? Карпов свою хранит в банковской ячейке.

— Я свои альбомы иногда перелистываю — у меня они хранятся в шкафу. И ждут, когда дети немного подрастут. Тогда, по семейной традиции, если увижу в их глазах интерес, им передам. Как наследство.

И как наследие.