Полная корзинка на память

Сотрудник отдела продаж МПО Электромонтаж Екатерина Балдина сплела из ивовой лозы столько декоративных корзинок, вазочек и тарелочек, что хватило подарить многим родственникам и знакомым. Как говорится, на всей улице был праздник — так что и у самой-то немногое осталось.

— Лозу надо резать где-то с августа по март, пока дерево спит, — рассказывает Екатерина, — а с весны в нём начинается активная жизнь. Вообще, даже сама заготовка для поделок из лозы — работа большая и трудоёмкая. Надо найти в нужное время в нужном месте иву, срезать на ней ветки, определённой длины и толщины, и молодости — с рыхлой древесиной и большой сердцевиной прутья не пригодны для творчества. И уже для этого требуется определённый навык.

Напомним тем, кто забыл, что плетение лозой — это традиционный русский — и не только русский — вид народных ремёсел. Самое распространённое изделие такого промысла — конечно, корзина под грибы и ягоды. Ну, технологии бывают разные. Профессиональные корзинщики, например, даже закладывают себе маленькую плантацию лозы, а англичане, где это поставлено на широкую ногу, саженцы ивы вообще завозят из Франции. А у нас один такой мастеровой встарь устроил изгородь из кольев от крупных сучьев ивы, они все весной зазеленели молодыми побегами, а к осени он уже снимал урожай прутьев.

Екатерина, между тем, продолжает:

— Для того, чтобы дальше что-то из лозы смочь сплести — надо сразу, в течение суток, успеть её обработать — для начала варить часов восемь, свернув в кольцо. После этого прутики легко очищаются от кожуры — как банан — и приобретают красивый золотистый оттенок.

— У нас кружок был непрофессиональный — человек пять, — рассказывает Екатерина. — Его организовала в школе наша учительница математики, вышедшая на пенсию.

— То есть для неё-то уже это тогда было хобби?

— В общем, да, но сначала занимались раз в неделю, потом нам всем понравилось — стали дважды. И она профессионально объясняла, когда срезать прутья, сколько времени их вымачивать и отваривать, чтобы сохранить нужный цвет. И что потом их можно использовать годами, по мере надобности вымачивая для придания гибкости.

В России мода на плетение, именно как мода, началась где-то в конце 18 века. Тогда и корзины стали делать декоративными — вроде просто: взять два прута одинаковой толщины, согнуть из них обручи, концы срезать наискосок («на ус»), вставить друг в друга и в местах скрещивания оплести пять-шесть раз прутом вдвое тоньше. Всё же понятно — раз и всё?

А тут ещё князь Голицын высмотрел в загранкомандировке по Европе моду на плетёную мебель и учредил в своём поместье мастерскую, в которой делали корзины и креслы из очищенного ивового прута — действительно, красиво, удобно, да и с нашими-то мастеровыми — вообще никаких проблем.

— А ленточная технология, — объяснила Екатерина, — сложнее — нужна дополнительная обработка прутьев — надо разрезать их вдоль, материал становится тоньше, эластичнее, выразительнее.

Вот именно такие декоративные вазочки и корзиночки и доставляют удовольствие в самом процессе, когда руки заняты, думаешь, как это лучше сделать, и втягиваешься… То есть не только сама видишь результат, но и окружающие тоже.

Екатерина не сказала — «результат как художественное явление». Но рассказала, что действительно втянулась в это занятие, а потом ещё брала в руки и полотно, и к нему нитку и иголку и кисть с красками — чтобы шторы, например, оформить совершенно индивидуальные.

И ещё сказала: это хобби, занятие необязательное, конечно, но ведь это всё же не забава — искусство, которому надо учиться, для которого нужны терпение, выдержка.

В 30 е годы в СССР работали 800 артелей — 15 тысяч плетельщиков, потом была Война — и только лет 50 назад этот промысел стал возрождаться — для кого-то как народное искусство — для кого-то престижный презент, для кого-то, как предмет социологии — проявление постмодерна в динамически меняющемся мире. А нынешние воззрения ещё и предполагают, что плетенье из лозы не только несёт жизненную энергию природного материала, но и передаёт доброе настроение создателя такого изделия.

Екатерина Балдина и сейчас готова бы подарить всем родственникам и знакомым по корзинке хотя бы, как раньше. Но сейчас, с учётом всех переездов «работа-дорога-дом-работа-дом» времени просто найти подходящее дерево не хватает.

— Но я всё-равно что-то рукодельничаю, — говорит она, — вяжу крючком и на спицах, шью…

Тем более, что и знакомые просят иногда — ну не лозу, так хоть носочки — и тоже им вяжет иногда, по-бабушкински узорные, для тепла и подарков, или шторы обшивает.

— Мы ведь всегда чему-то в жизни учимся, — говорит Екатерина, — и то, чему научишься — это остаётся навсегда, и хобби тоже — и как умение, и как стремление. Было бы время — а желание осталось.

И где-то в памяти строка осталась — из песни какой-то — в чьей-то жизни был подарок — улица, полная лоз. Ну, может, слова перепутались, но смысл тот: хобби — это как подарок — память и близким, и себе.

Пока продолжается активная жизнь.