Учиться жить у природы

Непросто разговаривать в специализированном вовсе не на изобразительном искусстве издании с дипломированным живописцем, в свои 31 год от рождения и 12 от начала творческой деятельности, написавшим две-три сотни этюдов, рисунков, набросков и больших работ, о его планах творческих, если половина каждодневной жизни посвящена реализации планов квартальных в отделе по подготовке каталогов и рекламных материалов «МПО Электромонтаж», где он, дипломированный инженер-энергетик, специалист 1 категории Алексей Евдокимов, этой самой подготовкой занят.

Поэтому первый вопрос был по-новогоднему прост:

— Алексей Валерьевич, чего вы ждете от нового года – как от праздника и как очередного отрезка жизни?

— От праздника – ничего особенного, ну общения с семьей, может, съездить на родину. От года — счастья близким, больше своего внимания жене, дочке (ей 2 года), здоровья родителям. Себе — больше творчества, больше роста, опыта, больше написать.

Больше времени для всего этого.

— Какая была первая в жизни картина, которую помните вообще

— Шишкин, «Дубовая роща», большая репродукция в раме, но я был маленький, думал, это фотография. А потом — в «Детской энциклопедии» статья о социалистическом реализме и репродукции Иогансона, Дейнеки, Пророкова. Социализма уже нет, а реализм остался.

— Какая была первая, которую написал сам?

— Скорее, сделал. В школе был кружок художественной росписи по стеклу — не живопись, конечно, но процесс творческий.

А понял, почувствовал как художник, что надо это рисовать, увидев на опушке

…несколько деревьев и кустов, как бы пустившихся в путь из осени в зиму, с еще не совсем опавшей к еще не совсем замерзшей земле реденькой листвой и яркими ягодами, на фоне вечереющего снега и неба, которое готово спрятать в своих цветных перьях торопящееся за горизонт солнце...

Слов последнего абзаца Алексей не произносил. Автор этих строк попытался понять то, что увидел художник, прочувствовал и выразил языком живописи. Но ведь зритель и хочет то, что изображено на картине, представить и своими глазами, и глазами художника. Как говорит Алексей, художника нет без зрителя, они соавторы. Хотя описать картину словами и невозможно в принципе, но если ее не показывать и не представлять себе, то и говорить не о чем...

— Рисовал я всегда – но как все. А почуствовал, в 19 лет, будучи уже студентом Московского энергетического института, и пошел в изостудию — учиться понимать, определять, изображать. Потом получил высшее художественное образование, да и сейчас учусь, Занимаюсь с детьми в изостудии, у каждого из них тоже есть своя первая картина, учу их и сам учусь с ними.

— Какую картину хотите написать, не обязательно сейчас, а вообще, в жизни?

— Это будет пейзаж. Мне хорошо с природой. Она гармонична, потому что в ней сначала правильно, а потом — красиво, из этого рождается похожесть. Каждое лето из отпуска привожу полтора десятка этюдов: учусь видеть и зарисовывать первое, самое ценное впечатление, — главное – нюансы света и цвета, их состояние в разное время года и суток, при разном освещении и настроении. Может, из них и родится главная моя картина. Как сказал поэт Поль Валери: «Живопись позволяет увидеть вещи такими, какими были они однажды, когда на них глядели с любовью».

Это будут пейзажи — портреты природы, города.

Моя дипломная работа — триптих «Архитектурно-исторический пейзаж современной Москвы»: старое немецкое кладбище в Лефортово, Новоспасский монастырь и церковь Успенья Пресвятой Богородицы. Чтобы писать их, надо изучать историю. Но и по ним тоже можно будет изучать историю. Я уже тем любезен народу, что на картине от стены монастыря убрал все еще похабящие его гаражи.

…Сколько раз, проходя мимо этой церкви на Сретенке, разглядывал ее, такую вросшую в Печатники, и не замечал напротив, на Рождественском бульваре, памятника Крупской, стоящего в центре композиции у Евдокимова…

…И это будут жанровые композиции — быта, взаимоотношений людей. Историческая тематика, хотя для этого тоже надо изучать историю...

…под обрывом, у реки, сидит согбенный думами и, наверно, горем, старец с посохом, рядом три поверженные славянские языческие идола, из дерёв выдолбленные, коих надобно в последний путь по течению пустить. Вдалеке, на высоком берегу высятся символы новой веры – маковки храма христианского. Да и думает, может и самому пуститься, ибо его веру, его жизнь, его желание быть собой и вырезывать их, а их у него отняли, нет, не их, а право быть с ними, и хотеть говорить с ними…

…И хочется рисовать портреты. У меня пока мало портретов, настоящий один.

…классическая балерина в классическом балетном одеянии, как пух, отдыхающая, нет, все же позирующая, на табурете в гостиной рококо, гордый взгляд и осанка, изящные ножки в третьей позиции, грациозно опавшая кисть руки с неправдоподобно длинными пальцами…

— Муза? Вдохновляет?

— Жена. Балерина. Порой вдохновляет. Порой сетует, что я слишком много работаю. Но ведь вдохновение — это труд, прежде всего, а он требует многого времени.

Хочу написать много картин. Уже написал много, но «самых» — около двадцати, даже на персональную выставку пока не тянет.

— Каждый художник вырабатывает свой собственный стиль в живописи. На чём основан Ваш?

— Русский реализм конца XIX – начала ХХ века, когда он развивался, благодаря тем нашим художникам, которые принцип «смотришь – видишь – запоминаешь» применили не к шедеврам своих учителей, а к самой жизни, и добавили: «чувствуй и учись».

— Так у жизни начал учиться еще Да Винчи, и видел ее так, как никто: у него вроде и люди и боги живые, и пейзажи реальные, но какие-то «так не бывает» - во всяком случае, не бывало до него в средневековье.

— Ну вот. У наших это расцвело. А я учусь и у природы, и у своих учителей, и у больших художников (репродукций, выставок, биографий) и у их детства, и у собственного, потому что именно оттуда приходит восприятие действительности, только повзрослевшее. Живопись — это способ познания мира.

— Живопись — Ваше хобби, или вторая жизнь?

— Если не первая.

Вот так. Как у всех и каждого, не всегда совпадает то, что человек должен и то, что хочет, и приходится делать и то, и это, причем хорошо, поскольку по-другому не приучен. Леонардо да Винчи, (называвший себя просто инженером, даже не 1 категории как Евдокимов, и не имея художественного образования), писал картины и изобретал агрегаты, и реальные, и фантастические. А отними у него хоть одно из этих занятий, мы бы потеряли улыбку Джоконды или проекты вентилятора, дельтаплана. Да и самого Леонардо в том значении, как мы его понимаем сегодня.

— Но бросить, чтобы жить спокойно, с двумя выходными, не могу.

— Спасибо за беседу. В заключение пара вопросов попроще. В чем смысл жизни?

— Вглядеться в мир и задуматься, это сейчас мало кто делает. И понять, для чего в этом мире присутствуешь.

— В чем смысл жизни художника?

— Получать больше положительных эмоций, чтобы отдать их другим, совершенствоваться, чтобы улучшить мир – постоянно, не ставить точку, иначе надо ставить крест.

На себе. Как на художнике.